всегда говорила, что Ская подлая-подлая.
но сегодня она мне скинула эту шикарность, и я готова за это любить ее пару-тройку часов.

@темы: Naruto, Uchiha

---

246-249.

ыыы, Кушина появилась. КУШИНА ПОЯВИЛАСЬ. и меня расплющило. смотрю на нее и никак налюбоваться не могу. однозначно, одна из любимейших героинь.


Наруто решил, что это еще одна форма Девятихвостого. в принципе, я бы тоже так подумала. о, а этот ее смех!

кто рыдал как сука, когда до Наруто начало доходить, кто перед ним стоит? кто разрыдался еще больше, когда он кинулся обнимать Кушину без слов? правильно, Хазард. я в говно. меня, блять, просто пидорасит из-за этого музыкального сопровождения.


а их уютное сидение и укрощение Девятихвостого? просто растеклась лужей от умиления. а в груди тем временем так тепло-тепло было.


детство Кушины прекрасно передано. и то, как над ней издевались. все-таки чужестранка.


правильно Минато сказал, что она сильная и телом и духом. вроде их история достаточно банальная, но цепляет, гспд, как же она цепляет. и наконец-то еще одна героиня, которая может за себя постоять и вмазать обидчику, а не просто ныть и сидеть, сложив руки.



Микото и Кушина, похоже, были довольно-таки близкими подругами. простор для мыслей.


я так понимаю, что Бивако умерла в тот день? жаль, очень жаль.

я в говно, блять, просто в говно. в момент, когда Минато перенес Кушину к Наруто, меня просто затрясло. то, как она отчаянно обнимает Наруто, как Минато злится, понимая безвыходность ситуации. почти уверена, что он уже тогда знал, что надо сделать.




вид мирной Конохи, когда люди не чувствуют надвигающейся беды - просто потрясающе сильная сцена, от которой не просто мурашки ползут - дыхание останавливается. слезы навернулись, когда увидела маленьких Итачи и Саске. особенно пробрало, когда Итачи говорит, что Саске нечего бояться, потому что старший брат обязательно его защитит.


начинала смотреть 249 серию с наполовину пустой бутылкой виски и молитвой: 'господибоже пусть у них все будет хорошо'. Хазард уже тогда была немножко пьяна и окрылена победой Минато над Обито. это дало мне надежду. несмотря на то, что я знаю, чем все закончится, сидела, вцепившись в и отрывалась только для того, чтобы хлебнуть.

ТВОЮ МАТЬ КУШИНА НЕТНЕТНЕТНЕТНЕТ


ее готовность умереть, утащив за собой Девятихвостого потрясла меня тогда, потрясла и сейчас. ради семьи и ради деревни — на все.


если честно, до сих пор пребываю с сомнительных чувствах. я могу понять Минато. могу понять, почему он поставил Коноху и баланс джинчуурики в мире шиноби выше сына. выше семьи, но как же это сложно. вспоминая, на что он обрек Наруто, тихо и бессильно злюсь, несмотря на все.

не могу отделаться от мысли, что Кушина могла выжить. да, из нее извлекли биджу, но она смогла пережить это. если бы не кинулась тогда вместе с Минато закрывать Наруто от Девятихвостого. но желание спасти сына у нее было на первом месте, так что.


вот вам сгусток боли.


на протяжение всей серии размазывала сопли по лицу, выла, скулила и чуть ли не за грудь хваталась. внутри что-то жутко болело. меня трясло всю серии. и до сих пор трясет.
завтра на работу, а в в говно.

@темы: Узумаки, Кушина, гифкоспам, Naruto, аниме, нет, я не плачу, просто бревно в глаз попало (с)

---

болит колено.
с ноутбуком какая-то жопа.
хочу спать.

---

несмотря на то, что сутки не спала, в аудиторию я зашла в более чем приподнятом настроении и готова была почти любить мир. чего, кстати, нельзя было сказать про Риту. правда, мокрые ноги тут же дали о себе знать и про любовь к миру снова пришлось забыть. видимо, не судьба.
на первой паре происходил какой-то пиздец, который я даже по-другому и назвать не могу.
мы рисовали часы, ну, как часы, обычную окружность с минутной и часовой стрелкой и делениями. потом что-то разбирали, обсуждали, а я в это время смотрела в тетрадь Риты и старалась на заржать. она не могла их нарисовать. обычный круг. я зажимала себе рот, думая про Уилла Грэма, чувствовала, как мне в бок тычется ритина ручка. эта идиотка (не ручка) кое-как их нарисовала, что-то намудрила, но не понимала этого и пыталась доказать, что я не права и отстаивала свою точку зрению. Люда тем временем выла на моем плече, силясь не заржать во весь голос.
и ладно бы только это.так нет же! во всей аудитории царила такая атмосфера: повсюду тихие смешки, ржач маскировали под кашель. Дэд сзади меня бился головой об парту, скулил пытался не привлекать к себе внимания, Тема зажимал себе рот рукой, сидел весь красный, что-то хрипел. мне было его даже жаль. сидеть с таким придурком и балбесом — это ж какое терпение надо иметь? когда Дэд начал хрюкать от смеха и продолжал биться лбом об парту, заржали все, даже О.В. не стала особо придираться.
Риту после этого знатно плющило, если бы не знала, подумала, что что-то приняла. но нет, она была абсолютно нормальной, не считая того, что хотела спать. пока она несла свою отсебятину и привычную хуйню, мы с Людой чуть ли не на коленях стояли в туалете, умоляя ее заткнуться. у меня свело живот от смеха, а у Люды — щеки.
и я заебалась выслушивать от каждого комплимента по поводу того, какая у меня охуенная фотка в паспорте. все считали своим долгом мне об этом сказать, тяжело повздыхать, обжигая завистливым взглядом и напоследок обронить, что все парни восхищались мной. как будто меня это ебет и вообще не понимаю, из-за чего они развели эту поеботу. фото, как фото. да, оно мне нравится, но только потому, что у него есть своя очень-очнеь теплая история, но не больше. и вообще она от повседневной меня отличается только отсутствием очков и другим цветом волос.
а вообще, хороший день был. веселый.

@темы: трудовыебудни, днище

---

специально ложилась с расчетом на восьмичасовой сон, чтобы утром не ползать по квартире в обморочном состоянии.
ложилась с надеждой на отдых и восстановление сил.
ложилась с верой в человечество, Песчаного человека и Морфея.
и что вы думаете?..
А ВОТ НИХУЯ.
три часа проворочалась в кровати с боку на бок, пытаясь то найти положение, в котором быстрее засну, то избавить голову от мыслей, то драконов считала. короче, все проверенные и давние способы не помогали.
в итоге плюнула на все, взяла телефон с зарядкой и пошла на кухню. в кровати уже было тошно лежать. а на кухне у меня уютно и почти не кажется, что из темноты вылезет какая-нибудь нечисть. вообще, не собиралась этого делать. но меня мучило идиотское признание, которое я и отправила, решив, ничего не потеряю в конце-то концов, а если что, можно всегда сказать, что по пьяни перепутала номера.
оказалось, Рита тоже не спит, она ныла в беседе и жаловалась на бессонницу. я к ней присоединилась, и ныли мы уже вдвоем. потом понесли какую-то пургу, втирали друг другу всякую дичь и всячески пытались скрасить собственное одиночество. ночь-то была долгая.
ко мне снова простирает свои ручки Реборн-фандом, я в тоске смотрю на овердохуищу серий Наруто, 14 невыполненных заявок и отбиваюсь, как могу. но чувствую, что в этой схватке мне предстоит проиграть. ничего не помню, кроме арки про кольца, и то только битву Занзаса с Цуной, да и то отрывками. это все еще мой трепетно-любимый фандом, за выходом которого я наблюдала и концовку которого тоже застала. очень хочется обновить воспоминания. но сейчас — Наруто.
зато ночью я наконец-то полистала Рэверс Бэнг и Биг Бэнг Ван Писа 2015. попускала слюни и отложила закладки и УВИДЕЛА АУ С ЛУФФИ-ДОЗОРНЫМ. отзыв оставлю чуть позже.
вы думаете потом Хазард пошла досыпать оставшиеся несколько часов?..
А ВОТ НИХУЯ. (2)
в остальное время я пялилась в стенку, курила и в спешке набирала какие-то огрызки идей, чтобы не забыть.
утром я даже (!!!)позавтракала(!!!), но все равно чуть не опоздала.
почти с боевым кличем прыгала по лужам и с таким же боевыми матами костерила себя за идиотизм, смотрела на кроссовки, надеясь, что от моего взгляда они высохнут сами.

@темы: трудовыебудни, днище

---

244.

очень и очень годная серия была.
я вообще чертовски люблю тему Джинчуурики и когда раскрывают их прошлое — я просто пищу от восторга.
потому что там такой простор для размышлений. можно вертеть персонажей как захочешь, ну не чудо ли?
восхищаюсь Би. несмотря на все дерьмо, которые люди старательно выливали на него, он не просто остался прекрасным человеком, но и шел по жизни с таким достоинством, что просто дух захватывает.
и вообще нравится мне эта темная сторона Наруто. она делает гораздо живы сам образ персонажа. и то, с какими словами он появился — это просто отпад. вот в такого Наруто я верю. верю, что несмотря на свою доброту, есть в нем червячок сомнения и чего-то темного.
помню, в каком восторге была, когда впервые увидела его в манге.
чуть не прослезилась в конце серии, на моменте с Би и Мотои. он был очень и очень хорош.
а это, чтобы вы тоже оценили. с:

@темы: Узумаки, Naruto, аниме

---

222.

с нетерпением жду начала тренировок Би и Наруто.
очень интересно будет посмотреть. потому то аниме на этом моменте я уже давно забросила и мангу, за которую тогда взялась, почти не помню.
ну вы понимаете, что больше всего я жду появления Кушины.
когда Кабуто пришел к Обито и показал мощь собственного Эдо Тенсей, я почти заволновалась, особенно когда он воскресил еще кого-то. несмотря на то, что я помню, кто это, все равно было как-то волнительно.

@темы: Naruto, аниме

---

над городом весь день такой туман, что можно кусками резать и раздавать прохожим.
красота.
сейчас бы залезть в кровать или наконец-то использовать плед, но нет Хазард ходит босая в одной футболке до колен, жрет мороженое и вместо чая — вода со льдом.
уютно. тихо. мирно.
вот в чем прелесть отдельного проживания.
даже домашние дела меня так не удручают, как я думала. правда, я так и не научилась мыть посуду, при этом полностью не забрызгав себя, но ничего. это нисколько не мешает.
одиночества как такового не чувствую. мне хорошо.
но все равно не привыкла.
иногда выхожу вынести мусор и стою в ступоре на лестничной клетке несколько минут. не понимаю, что я забыла в многоэтажке, что здесь делает лифт и откуда все эти двери. почти паника накатывает в такие моменты. хочется домой, где в твоем полном распоряжение пять комнат, вместо двух, где на подоконнике лежит наконец-то успокоившийся Стайлз, лениво покачивает хвостом и смотрит на тебя разными глазами. зеленым и голубым. хочу к Крис, уткнуться ей в плечо и поныть, что опять мне снился этот мудак, и она поймет. скажет что-то ласковое-ласковое, утешающее. и все проблемы ненадолго отступят, разожмут свои руки на горле. хочу к Чеширу. слушать, как она в соседней комнате перебирает струны и тихо матерится. придти к ней домой разбитой, а ее мама будет отпаивать меня чаем с вареньем и подвигать ко мне корзинку со сладостями. или просто завалиться на тот самый диван и заснуть. там — всегда хорошо.
в книгах пишут, что это хорошая, светлая грусть.
да нихуя.
это не грусть, это ебаный пиздец, когда тебе кажется, что у тебя вместо целых рук — два обрубка, которые ноют в непогоду.
и вот тогда хочется завыть, заскулить и шептать 'господибожезачто'.
а потом отпускает.
и думаешь: 'переживу. летом махну домой. к персиковым деревьям во дворе, сирени под окном и астрам на заднем дворе. в место, к которому я всегда относилась равнодушно, а сейчас задыхаюсь от тоски'.
здорово бы там зимой оказаться. сесть на старый валун с Джэком под рукой и сидеть, пока тебя засыпает снегом, а все тело постепенно мерзнет, немеет, и только внутри что-то бесконечно жжется.

@темы: днище

---

212.

у меня только один вопрос: ЧТО ЭТО БЫЛО?
ебаный стыд.
вместо того, чтобы объединиться с Кибой и Ли, завалить вероятных союзников и вырубить их?..
типичная Сакура.
она серьезно считает, что сможет в одиночку победить Саске?
или что он поверит в ее уход из Конохи и желание примкнуть к "Така"?
я вот, бля, не понимаю, как ее после такого идиотского поступка могу вообще считать умной?
все мое отношение к Сакуре NAVAKA выразила здесь
как понимаете, большую часть серии я пропустила.

единственной отрадой для меня стала Карин.

@темы: Узумаки, Naruto, аниме

---

читала давнишнее интервью Кубо.
и когда все нормальные фанаты горели по нему в начале лета, Хазард опомнилась к к концу осени. нубываетчо.

◄ Укитаке ►
Всё еще болеет
Но поправится
Кубо шутя сказал, что единственное возможное изменение в нем - покрашенные волосы

все, блять. это конец, гспд.
я как увидела, так чуть в окно не вышла.
я орала, задыхалась и не могла в это поверить. очень эмоционально отреагировала.
потому что после того, как открылась правда про болезнь Укитаке, его линия резко обрывается. и ты не знаешь, выжил или нет? примерно на этом моменте я прекратила читать мангу. один из моих любимейших персонажей. просто подумав о том, что он умрет, мне стало плохо, и я не могла продолжать читать мангу.
изредка полистываю ее.

но после такого я просто обязана вернуться.
осталось только продаться в рабство Кубо, чтобы он не убивал Кераку.
не представляю этих двоих друг без друга.

@темы: отп, Bleach

---

добро пожаловать,  Подпёсок
если честно, не имею ни малейшего понятия о том, что же вынудило вас остаться. не поделитесь?
долго думала, какую гифку вставить в качестве приветствия и так ничего не придумала.
но сегодня меня клинит на одном мужчине, так что ловите.
Йен Боэн рад вам.

@темы: пч

---

а сегодня у нас день пар: Акаши/Куроко, Нэш Голд/Куроко и Ханамия/Куроко.
учитывая, что из всего этого я трепетно люблю только первый пейринг, думала, что будет сложно говорить об остальных, но нет. меня поперло.

почему-то с самого начала не хотела устраивать картинкоспам, вместо этого решила додать себе фидбека.

1. {Красная линия} у meow-fix

я как наткнулась на этот текст, так и пропала.
горела по нем несколько ней.
гспд, кто бы знал, как же на меня действуют вот такие персонажи: каноничные, правильные. когда их не извращают до неузнаваемости. или просто не привносят несколько своих деталей, что очень влияет на персонажа и делает его другим. может быть и не сильно, но другим. я всегда чувствую эту маленькую деталь, поэтому если во всем остальном текст будет просто идеален, а персонажи — немного отличаться от своих первоисточников, я останусь в глубоком замешательстве и, скорее, приду к выводу, что работа мне не нравится. зато если в тексте есть какие-то шероховатости, неровности, но персонажи — каноничные, я буду просто орать и пищать от восторга, пока не потеряю голос. я буду носить на руках автора этой шикарности и молиться ночами за его здоровье, музу и семью.
но тут особый, редкий случай, который попадается мне достаточно редко.
фанфик зашел по всем параметрам. додали все, что можно и нельзя.
он идеален, гспд, не побоюсь этого слова, идеален.
изначально выкладывался анонимно, но думаете Хазард остановить такое мелочью? нет. меня это не остановило. я нашла его. нашла автора. и сгорела к хуям.
стоило только прочитать первые абзацы, и я поняла — мне будет очень и очень хорошо. слог прекрасен, Куроко, которого вырисовывал автор, я толком не распознала еще, но чувствовала, он — правильный, такой, как надо.
потому что в пейринге Акаши/Куроко многие авторы делают две ошибки:

а) Куроко — няшка, Акаши — неуравновешенный маньяк. минуточку, а так ведь все и есть... Куроко страдает, Акаши наслаждается чужой болью.
в принципе, такое возможно, но не с тем условием, что Тецуя будет вести себя как послушная овечка и терпеть все. ну уж нет. Куроко — прямой, честный и упрямый. у него столько граней, как у персонажа, что у меня просто дух захватывает. я обожаю Тецую. поэтому так ненавижу, когда его потрясающий характер, силу духа и волю превращают в ничто. для чего были все эти 275 глав манги, в которых Куроко своей волей обошел всех? да он там все Поколение Чудес, кроме Мидоримы, заставил сопли вперемешку со слезами утирать! он, блять, вернул прежнего Акаши, чего никто другой не смог сделать! хоть и с Кагами вместе, но они заставили Аомине снова полюбить баскетбол, жить им. а еще меня распидорасил момент, когда на матче Аомине подскакивает, говорит и плачет. я в говно тогда была. но это уже совсем другая простыня.

б) Акаши либо помешанный на Куроко, минуточку, а так ведь все и есть...(2)но это ведь можно обыграть со вкусом, не меняя при этом самого Акаши! либо няшка-стесняшка, от которого вообще блевать хочется.
Акаши — умный, расчетливый и закрытый. ну не может он просто так взять и открыто преследовать Куроко, как част это описывают. хитрить — да, действовать обходными, но верными путями, которые приведут его к цели — да, но не то, что обычно пишут йуные аффторы.

во время диалога Тецуи и Акаши не могла связно говорить, только звуки какие-то издавала, отдаленно напоминающие человеческую речь.
провоцирующий Акаши, Куроко, который может за себя постоять. довольный своей победой Акаши, секунда и вот уже меняются роли. уже Куроко говорит, а Акаши лишь молчит и вздрагивает от его слов.
я, черт возьми, просто в осадок выпала от их разговора.
потому что это то, что я так давно хотела увидеть именно у них. потому что я сама не раз проигрывала подобный диалог в своей голове.
к концу фанфика кончилась, как личность.

2. {Настоящие люди} у meow-fix

события, конечно, отошли от канона, но когда я была против такого? вот именно, никогда. Хазард наоборот всеми лапками за собственный фанон.

'Акаши Сейджуро не прощает тех, кто поднял руку на его людей.'

я так хотела увидеть, как Нэшу кто-то наваляет за то, что он вообще посмел прикоснуться к Куроко. я была в дикой ярости и готова была крушить и ломать. тот самый персонаж, который вызывает во мне огромное омерзение. и да, наконец-то Фудзимаки удалось сделать нормального отрицательно героя, которого бы все потом внезапно не полюбили. а то с Ханамией облом вышел. кстати говоря, Хайзаки в роли антигероя получился весьма и весьма хорош. но все равно это не мешает мне любить его.
всей душой хотела, чтобы Кагами или Аомине врезали Нэшу, а ведь готовы были, особенно Кагами. но какой-то частью я понимала, что это не разумно. но разве объяснишь это человеку, обожающему Куроко? колитесь, кто подумал про Кагами.
верила, что помимо матча, в котором "Ворпал свордс" размажут "Джаббервок", Акаши просто так этого не спустит. ну не тот он человек, который просто так позволит спокойно уйти мудиле, который поднял руку на одного из его людей.
конечно, нам бы этого не показали, но я верила, так все и будет. Акаши унизит его так, что на всю жизнь запомнит.

а еще у текста очень интересная структура, которая заставила меня любить эту работу еще сильнее.

и вот, meow-fix снова вдарил по всем фронтам.
больше сказать нечего. лишь то, что этот фанфик дал мне все и гораздо больше.
я в полном удовлетворении.

'Что бы он сказал, если бы увидел Нэша теперь, этот Куроко Тецуя?
Наверное, что-нибудь про то, что матч еще не закончен.
Акаши Сейджуро отступил на шаг.
Замахнулся.
И ударил.'

3. а вот про Ханамию/Куроко ничего не могу сказать.
пока я не определилась, как отношусь к этому пейрингу. он то ли мне нравится и чешет душу, то ли шиппер киеханы во мне неодобрительно качает головой.
но однозначно, там есть страсть, искра и чувства.
к сожалению, я пока не прочитала ни одной годной работы с этими двумя, где их бы не испоганили, но очень и очень хочу. поэтому, гайз, если у кого есть что-то по ним, неважно что: арт, клип, стрип, додзя, фанфик — кидайте.
и насчет этого пейринга у меня есть надежды на WTF-2016. ибо Киридай, и на инсайде уже мелькнуло несколько заявок с ними. на инсайде вообще много всякой шикарности.

ну и просто, чтобы подрочить понаслаждаться.

@темы: отп, фидбек, аниме, KnB, я у мамы рукоблуд

---

сборник.

Битое стекло

Автор:  northRo
Фэндом: Naruto
Пэйринг или персонажи: Какаши|Обито; Сай/Наруто; Орочимару/Джирайя; Яхико/Нагато, Конан; Какаши/Наруто
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Слэш (яой), Гет, Фемслэш, Ангст
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Статус: в процессе

первый осколок. (Какаши|Обито; ангст)

К вечеру предзакатное солнце косыми лучами золотило изумрудную листву деревьев, матери забирали чумазых, но счастливых детей с площадок, а у Какаши ныли шрамы. Медицинские техники Рин были отменными, да и Минато-сенсей после мало-мальски серьезного задания тащил в больницу всю команду, но шрамы все равно неприятно ныли, до куная в легком, конечно, не дотягивает, но все равно раздражает.

Больницы Какаши не любил, в спину всегда летело жалостливое "бедный мальчик" от молодых медсестер, прекрасно накладывающих гипс, выдающих стерильные бинты и практикующих лживые ободряющие улыбки. Какаши оценивал их оскалы на твердую четверку из десятки. Есть, куда стремиться.

"Вы убили первого человека на задании? Прекрасно! Примите, пожалуйста, лекарства".

"Остались без ноги? Выпейте чаю, он укрепляет нервную систему, поддерживает эластичность сосудов и кстати, отлично
избавляет от депрессии, у вас ведь вся жизнь впереди!".

"На ваших глазах вырезали целую дивизию шиноби? Какой прекрасный вид из окна, не так ли?"

А, нет, про вид из окна - это уже Рин. Соловьем заливается, тянет на улицу, подставляет летнему солнцу лицо и улыбается. Обито топчется рядом. Какаши чувствует его напряженное плечо, слышит тяжелое дыхание и почти представляет эти щенячьи глаза, которые строит Обито каждый раз, стоит ему посмотреть на Рин. Смотрит так, словно урывает кусок чего-то запретного, но абсолютно точно его. А может, так оно и было.

Слабо пульсировал тонкий рубец под правой коленкой, оставленный Обито в их первой серьезной потасовке, когда плакала Рин и тяжело молчал Минато-сенсей.

Вообще-то рубец можно было и свести, как и некоторые другие, но Какаши сжимал зубы в дождливую погоду, да втирал пахучую мазь, куда доставал. Совсем немного на плечо, чуть больше - под ребра, а потом уже помогала Рин. Она задирала футболку на спине, да своими теплыми и почти не загрубевшими от оружия руками отточенными движениями втирала холодную массу в кожу. Обито в подобные моменты молчал, только взгляд за этими дурацкими очками у него был цепкий и острый. Какаши становилось не по себе от такого не-идиота-Обито. Глупый Обито был привычным, он спотыкался, рвал вишни в чужом саду и оставлял тонкие-тонкие рубцы под коленками, этого чужого Обито хотелось то ли сломать, то ли схватить за грудки и...что-нибудь сделать.

Боль была незначительной и едва заметной, но рядом с Обито она расцветала пышными алыми цветами. Хотелось, чтобы он заткнулся, перестал так по-дурацки смущенно смеяться и заполнять тишину байками из академии. Больше всего хотелось пнуть его в голень, чтобы рухнул, зарычал и вцепился в горло, смотря дико да кривя рот.

Заходящее солнце лениво светило с небосклона, старики играли в шоги, Рин гремела склянками и искала, по ее словам, очень нужную мазь, Обито сидел на расстоянии одной ладони. Так, что можно было бы схватить его и трясти, трясти, пока не скажет, что он с ним сделал, и почему в груди горит так, словно туда горячего кипятка плеснули. Пока не ответит, почему такой идиот и не может жить как все, по правилам.

Какаши знал, что нужно делать, если тебя окружили, а за спиной раненные товарищи. Мог проснуться среди ночи и перечислить правила шиноби. Он мог бы написать целую книгу о том, как с открытым переломом ног сложить печати Райкири и не сдохнуть от болевого шока.

Жизнь Какаши была спокойной, хоть и с войной шиноби, с Обито, зажимающим рот, чтобы не выблевать завтрак, состоящий из каких-то кореньев да пищевых пилюль, с Рин, у которой тряслись руки, но она зашивала рану и запихивала внутренности обратно, с Минато-сенсеем, у которого Кушина-сан была даже не в защищенной деревне, а тоже на задании. Они все танцевали со смертью.

Жизнь Какаши строго подчинялась определенным правилам, стандартам и принципам. Рин - она лечит, сует свою дурацкую вонючую мазь и плачет над совершенно незнакомым мертвым шиноби. Минато-сенсей - учит, хватает за шиворот и не дает кинуться куда-то, откуда живым не возвращаются. Зачем нужен Обито, Какаши не понимал.

Обито не вписывался в жизненную картину, размахивал руками, постоянно терял свои капли, врал про старушек, про котят на деревьях, разглагольствовал о том, каким станет крутым и как обязательно набьет морду Какаши, вот только шаринган получит. Обито был словно за толстым стеклом. Фыркал и препирался, корчил рожи, показывал язык, смотрел упрямо, но ближе не становился.

Шрамы все еще ныли, но из-за бубнежа Обито, звонкого смеха Рин и хитрой улыбки Минато-сенсея становилось легко-легко. Какаши чувствовал себя воздушным шариком, вот-вот готовым достигнуть обшарпанного потолка больничной палаты.

- Вот вернемся с миссии и пойдем рвать тюльпаны. Нарвем много-много тюльпанов, и все подарим Кушине-сан, да, Минато-сенсей? - Рин гремела склянками, смеялась и заправляла волосы за уши. Минато-сенсей покраснел, смущенно взъерошил волосы на затылке и улыбнулся абсолютно счастливо, выражая полную готовность словить этими самыми тюльпанами не самый слабый удар. Кушина-сан почему-то сначала лупила букетами Минато-сенсея, а потом бережно прижимала их к груди и каждого из команды по макушке трепала.

- А еще наловим карпов. Больших и вкусных. - Обито выдал очередную тупую идею, поерзал на кровати, специально задел Какаши локтем и почти начал пускать слюни.

- И тоже подарим Кушине-сан?

- Ах ты!.. Какаши!

Рин поглядывала на них с опаской, словно ожидала, что они опять сцепятся друг с другом, Минато-сенсей качал головой, а Какаши было хорошо. В груди все наконец-то утихло, перестало шипеть и обжигать органы, Обито ворчал.

Впереди у них была война, слезы Рин, похороны, больницы. Но сейчас хотелось думать про красные тюльпаны с тяжелым запахом, смех Кушины-сан и счастливую улыбку Минато-сенсея. И про карпов.

Впереди их ждала целая жизнь.



А через три недели был мост Каннаби.

писалось под Evgueni Galperine – Farewell.
настоятельно советую включить при прочтении.

преслэш.

второй осколок. (Сай/Наруто; романтика)

В палате было светло, и волосы Наруто почти сияли, вобрав в себя солнечный свет. Он и сам весь был словно сотканный из тончайшего материала, какой больше не встретишь нигде, словно из света вылепленный. В голову лезли дурацкие мысли, а идея с корзиной зеленых яблок и аккуратно упакованным шоколадом уже не казалась такой привлекательной.

В книге говорилось, что визит к больному другу - хороший тон и поддержка, необходимая заболевшему. Сай не был уверен, что Наруто сейчас нужна именно поддержка, а вот яблоки - в самый раз. На одной больничной еде, профилактических подзатыльниках Сакуры и тяжелых взглядах Тсунаде-сама было не протянуть даже самому выносливому человеку в деревне, особенно если у этого человека нездоровая любовь есть вредную пищу.

О страсти Наруто к кислому Сай узнал случайно, но теперь новоприобретенным знанием пользовался ловко и совершенно без зазрения совести. Шутки про то, что Узумаки за порцию рамэна сделает все, ходили в Конохе уже давно. Надо сказать, что было в них что-то правдивое, Сай все еще помнил голодного Наруто в идиотском кошачьем костюме и гогот Кибы.

В палате пахло, как и во всей больнице, хлоркой, йодом и еще чем-то абсолютно привычным, но незнакомым. От самого Сая, должно быть, несло не лучше: потом, кровью, чернилами и немного - порохом. Миссия была короткой, но выматывающей. По возвращению в деревню хотелось одного - лечь и забыться сном. Идти в резиденцию Хокаге и отчитываться не было никаких сил. Но Сай шел. Потакать собственным прихотям, желаниям и слабостям он не умел. Долг - всегда на первом месте, задание - превыше всего. Та неудачная миссия по возвращению Саске все еще жгла и горчила язык. Эта миссия, когда Наруто стал чем-то большим, чем просто вспыльчивым идиотом, все еще приходила во снах.

В резиденции Сай вместо собранной Хокаге, готовой выслушать отчет, встретил разъяренную Тсунаде-сама, ходившую взад-вперед по своему кабинету. Шизуне-сан со своей свиньей (зачем ей свинья?) жалась к стенке и вообще пыталась сделать вид, что ее здесь не существует. Сай молчал и был готов терпеливо переждать очередную вспышку гнева Хокаге, главное здесь - самому не попасть под горячую руку и не словить пару оплеух.

Тсунаде-сама плевалась на Джирайю-сама, на старейшин, на Шизуне-сан и тупицу-Наруто, который сначала лезет на рожон, получает по морде, а потом убегает из больницы. После предложения, в котором были употреблены "Наруто" и "больница", Сай перестал слушать и по-тихому ушел.

Он только и успел сходить домой за заранее приготовленным шоколадом, да в продуктовый магазин через пару кварталов за яблоками. Сай не знал, что гонит его вперед, почему не может подождать и придти потом - отдохнувшим, спокойным. Он даже останавливался, был готов повернуть обратно, а не вести себя так недостойно шиноби. Но желание увидеть Наруто было сильнее.

Шоколад Сай приготовил и для Сакуры. Только не знал, как вручить и что сказать, но знал, его поймут без слов.

Наруто его приходу обрадовался, замахал руками и тут же зашипел болезненно. Сломанные ребра давали о себе знать. Корзина с яблоками даже заставила его забыть о собственных синяках, ссадинах и о забинтованном глазе.

- Сай, ты чудо! - Наруто радостно улыбался, а непонятное нечто, поселившееся внутри еще когда Сай читал медицинский отчет, наконец-то разжимало свои когтистые лапы и давало дышать чуть свободнее.

Сай молчал, но Наруто это совершенно не смущало, он радостно хрустел яблоками, блаженно жумурился и заполнял тишину пустыми словами. Усталость накатила внезапно, затопила одной громадной волной. Надо было уходить, если Сай не хотел вырубиться прямо тут.

Он уже собирался вежливо поклониться и попрощаться, но наткнулся на задумчивый взгляд, с которым Наруто смотрел на шоколад. Теплая волна прошлась от макушки до пальцев в сандалиях. Наруто взглянул на него цепко, прищурив глаза, и Сай даже если бы захотел, не смог двинуться, в горле пересохло, а сердце почему-то забилось быстрее. Такая непонятная реакция организма удивила, но переутомление могло и не такое сделать с людьми, сделал вывод Сай. А еще он совершенно не умел так мастерки заполнять тишину, как это делал Наруто.

- В книге было написано, что если хочешь показать свою привязанность человеку, то можно приготовить ему шоколад в Валентинов день или... - договорить Саю не дал Наруто. Он заржал, подавился яблоком и начал кашлять.

- Вот...придурок. - Узумаки облегченно выдохнул, продолжая откашливаться, и как-то по-особенному лучезарно улыбнулся, что Саю показалось, что даже в комнате светлее стало. А потом Наруто дернулся и обхватил его одной рукой, прижимая к себе. Наруто был теплым, со взъерошенным светлыми волосами, и пах он солнцем, теплой землей и почему-то пылью.

Сай не понимал, как расценивать такую реакцию и совершенно не надеялся, что найдет этому объяснение в книге.

писала на второй тур "Валентинова дня".
давно хотела похимичить с ними.
похимичила.
думаю, что больше не вернусь к этому пейрингу.

третий осколок. (Орочимару/Джирайя; слэш)

Рану на бедре Джирайя зажимал тряпкой, хотелось надеяться, что чистой. Они сидели в чьем-то покинутом доме на вражеской территории в самый разгар войны и молчали. Рядом гремели взрывы, а у Орочимару чакры не хватало даже на обычного теневого клона, и подгибались ноги от усталости, тащить на себе взрослого мужчину было тяжело, тащить Джирайю, сопротивляющегося, злого и раненного было сложно вдвойне. Орочимару понимал, что Тсунаде не успеет с подкреплением, что взрывы гремят где-то совсем рядом, а люди из их деревни умирают один за другим. Выхода не было. Они умрут здесь. Орочимару сидел на полу, смотрел на перевернутый стол, на разбросанные игрушки, разбитую посуду и не хотел умирать. Горячая волна злости обожгла внутренности и стала собираться клубком шипящих змей в солнечном сплетении.

Повернуться к Джирайе, отвести его руку и начать концентрировать чакру в руке - что может быть проще? Медик из Орочимару был хреновый, чакры у него почти не осталось, и они умрут здесь, Джирайя это понимал, только почему-то улыбался совершенно счастливо и беззаботно, будто и не было войны за стеной этого чужого дома, будто и не было вовсе холодного презрения и жгучего непонимания.

- Орочи.

Это звонкое, глупое и невероятно детское "Орочи" зудело под ребрами и неприятно ныло, вызывая что-то вроде раздражительного зуда. Орочимару знал, как отрешиться от внешних раздражителей, еще ребенком научился этому, но как избавиться от Джирайи он не знал. От этого ребяческого сокращения во рту горчило лекарственными настойками, а руки казались липкими, словно от тех перезрелых персиков, сорванных Тсунаде во время небольшой передышки. Орочимару лишь морщился, наблюдая как Джирайя и Тсунаде уплетают их за обе щеки да соревнуются в метании косточек. Персики были сладкими, от подобной сладости сводило зубы и хотелось немедленно прополоскать рот, но недели на сухом пайке и горьких пищевых пилюлях давали о себе знать. Орочимару был рад и тому маленькому дереву с перезрелыми персиками в сожженной деревне.

Орочимару хватило лишь выдохнуть устало:

- Заткнись.

И прижаться к чужим губам.

это слишком долго жрало мой мозг.
не получилось сказать всего, что хотела.
так что эта зарисовка не нравится от слова совсем.

четвертый осколок. (Яхико|Нагато, Конан, Джирайя; джен)

Яхико учил его ловить рыбу и не скрывать свои глаза.

С рыбалкой Нагато был не в ладах, и рыба, кажется, отвечала ему молчаливой взаимностью. Яхико только хохотал и кидал недвусмысленные взгляды на собственный улов. Прятаться за челкой было неудобно, но привычно и первое время необходимо.

Тогда, после начала тренировок с Джирайей-сенсеем, в одну из особо дождливых ночей, Нагато кричал от боли. Глазницы горели огнем, раскалывалась голова, его самого лихорадило, и хотелось то ли вырвать себе глазные яблоки, то ли позорно заскулить. Так пробуждался ринненган. Окончательно и бесповоротно. Скулить Нагато себе не позволял. Кусал губы, хрипел и хватался за Яхико. За холодного, напуганного и злого Яхико, который только и мог вытирать пот да сжимать руки Нагато, чтобы не дергался и не пытался выцарапать себе глаза. Наверное, если бы Конан и Джирайя-сенсей в спешке не побежали искать медика, Яхико не был бы тогда таким отчаянно-злым, потерянным, словно это он мечется в бреду, сгорающий от собственной чакры, пытающийся откусить себе язык.

Голос Нагато сорвал себе к середине ночи, но был готов терпеть эту острую, выжигающую боль до самого конца, а если потребуется, то и всю оставшуюся жизнь. В голове стучало, пульсировало и кипело шумным океаном: ЯхикоКонанЯхикоКонан.

После той ночи Нагато проснулся с повязкой на глазах и с Конан под боком, не видел никого, но всем телом чувствовал. Теплая, льнущая чакра ко всему, что ласково протянет руки - это Конан. Она дышит тихо, не двигается совсем, спит. Непробиваемый монолит - это Джирайя-сенсей, от его чакры у Нагато мурашки вдоль позвоночника поползли да ладони от страха вспотели. "Хорошо, что он нас учит, хорошо, что он на нашей стороне" - вспыхнула и тут же погасла постыдная мысль.

Яхико дома не было. Это покосившееся сооружение с прогнившей кровлей, скрипевшими половицами и холодными сквозняками, Нагато стал считать домом почти сразу. Еще в тот момент, когда Яхико затащил их с Конан за руку через порог и гордо указал на пыльное, темное и полупустое пространство. Джирайя-сенсей стоял за их спинами и монотонно бубнил, что-то подсчитывая. Они потом еще несколько дней чинили, мыли, чистили, вытирали, чихали от пыли и ловили тараканов да пауков. Точнее, ловил Яхико и подкидывал их сенсею и Конан. Сенсей только показушно гримасничал и строил рожицы, вызывая у Яхико сначала недовольство, а потом и вовсе широкую улыбку, Конан тихонько смеялась, абсолютно спокойно смахивала подкидываемых насекомых и показывала язык Яхико. То были морозные дни с бесконечным дождем и войной, но внутри у Нагато было тепло и хотелось иногда улыбаться.

Яхико дома не было. И у Нагато все внутри замирало от предвкушения. Хотелось посмотреть на него вот так, по-новому, пощупать его чакру и сказать спасибо за то, что держал той ночью и не давал куда-то упасть. Это казалось важным - поблагодарить. Только Нагато опасался, что если откроет рот, то уже не сможет остановиться. Упадет перед ним на колени и будет шептать, захлебываясь словами: "спасибо, что вытащил меня", "спасибо, что ты такой". Только Яхико поднял бы его, подзатыльник отвесил и начал бы что-то неразборчиво бурчать, разозлился бы.

Джирайя-сенсей потом рассказывал ему про ринненган, про Мудреца Шести Путей, говорил, и смотрел тяжело. Говорил, что глаза пока лучше прятать, никому не показывать. Если узнают, не пожалеют, все сделают, чтобы отобрать. На улице капал дождь, а у Нагато голова шла кругом и не верилось, что он - он - способен на что-то подобное, что это происходит с ним, здесь и сейчас. Ныли глаза, во рту стоял сладкий привкус от лечебных трав, в другом конце комнаты все еще спала Конан. Джирайя-сенсей говорил, что они с Яхико не спали почти, дергались и крутились возле Нагато постоянно. В груди от этих слов что-то переворачивалось, словно он пытался чакру сконцентрировать. А самому хотелось плакать от того, что может, может, черт возьми, защитить их. Сдохнет, но ради них - на все.

Заскрипели жалобно половицы, запахло сыростью, и чакра Конан словно кругами по воде разошлась - проснулась. Вернулся Яхико. Что-то металлически звякнуло, Нагато даже рта раскрыть не успел - его тут же обняли, обхватили и крепко-крепко сжали в руках. Яхико дышал ему в шею и молчал. Нагато словно горящей плетью хлестанули да так и оставили. Чакра Яхико была раскаленной, бесформенной и агрессивной, она обжигала, зло лизала пальцы огнем и плевалась жгучими искрами. Нагато, казалось, что он задыхается, или снова горит-горит и куда-то падает, как в ту ночь. Сил хватило только на то, чтобы слабо обнять Яхико в ответ и, еле ворочая языком, тихо шепнуть: "спасибо". Жаль было только одного - он не увидел пылающих ушей Яхико. Тот всегда смущался от такой тихой, почти безликой благодарности.

Повязку сняли через несколько дней. Мир ослеплял своими красками. После тяжелой тьмы, давящей на глаза, после абсолютной беспомощности Нагато радовался серым лужам, мокрой земле, темному предгрозовому небу и робкому солнцу, проглядывающему сквозь зеленую листву. Тренировки стали сложнее, жестче, но жаловаться даже ни приходило в голову. После них самым уставшим, вымотанным и обессилевшим был Яхико. Ниндзюцу ему не давалось, как не давалась скользкая рыба Нагато. Он злился, сбивал все руки в кровь о мишени позади дома, кидал затупившиеся кунаи и огрызался. Помощь ничью не принимал.

- Я сам должен до всего дойти. Иначе как я помогу этой стране, если буду полагаться на чьи-то подсказки? - Хмурил брови на Конан, пытавшуюся подступиться к нему и качал головой. Джирайя-сенсей одобрительно хмыкал.

Нагато впервые чувствовал себе на своем месте, словно его постоянно двигали, ставили с полки на полку и наконец пристроили. Ниндзюцу давались почти легко, а тело было невесомым и голова - пустой. Хорошее, спокойное чувство. Глаза больше не ныли и Нагато знал: теперь сможет защитить. В памяти о тех тренировках остались короткие указания сенсея, белизна бумаги, теневые клоны, потоки чакры, светлые глаза Конан и огненная макушка Яхико. Да и он сам был под стать своей стихии - всклоченный, вспыльчивый, яркий. Эти воспоминания тоже были хорошими, родными.

Мертвые родители больше не снились.

я хотела додать себе Яхико, который учит Нагато не прятать свои глаза, а получилось кое-что получше.
хотя и не то, чего я добивалась.
так что этот осколок не совсем нравится, но пусть будет.



пятый осколок. (Яхико/Нагато, Конан; слэш)

я хотела подрочить на драббл, в котором Яхико отогревает Нагато, а вместо этого получила мини, где все пиздец, и все страдают.
но Яхико греет Нагато.
вообще это преслэш, но Яхико творит что-то с ногами Нагато, так что ничего не знаю.



шестой осколок. (Какаши/Наруто; ust)

продолжаю экспериментировать с формой. и крутить персонажей.



седьмой осколок. (Яхико|Нагато, Конан, Джирайя; джен)

запись создана: 10.10.2015 в 22:37

@темы: отп, маразм крепчал, Naruto, аниме

---

если я скажу, что это планировалось, как драббл на 200-300 слов, мне вообще кто-нибудь поверит?..
потому что садилась я, толком не зная, как описать и не спалиться, что я дрочу на веснушки заставить персонажей взаимодействовать друг с другом, а когда заканчивала — утирала слезы, ныла, размазывала сопли по лицу и жаловалась кактусу о том, что этот пейринг когда-нибудь разобьет меня. не в первый раз беру персонажей, у которых заканчивается все плохо, точнее, я постоянно таких беру, а вот плакала во время написания — впервые. оставалось буквально одно предложение, а меня словно что-то держало за горло. я так не хотела заканчивать это мини. так не хотела отпускать этих все еще счастливых Яхико и Нагато. а потом на меня накатила целая волна боли. вспомнила, как все закончится и разрыдалась нахуй.
люблю этот осколок. вот просто до дрожи.

седьмой осколок.

Про веснушки Яхико Нагато узнал случайно, и если бы не ты вылазка в чужой город без войны и с цветущими подсолнухами - ни за что бы не догадался.

Впервые выбраться из промозглой и сырой Амегакуре куда-то, где нет постоянных дождей, тумана, стелющегося под ноги, и мокрой земли, чавкающей под подошвами, было здорово. Солнце приветливо им светило сквозь сочную зеленую листву, на небе ни облачка, а тишина была спокойной и совсем не звенела от напряжения, когда не ждешь, что из-за ближайших кустов кто-то выпрыгнет.

Джирайя-сенсей бодро шагал впереди, что-то напевал и кажется, совсем не думал об опасности. И правда, про какую опасность может идти речь, если в городе тебя поджидает фестиваль(в честь чего Нагато не помнил), бесплатная выпивка и горячие женщины. Яхико бурчал, плетясь сзади, и в этом бормотании можно было разобрать что-то, перемежаемое недовольным "извращенец". Впрочем, делал он это из чистой вредности и нежелания признавать - ему нравится. Это было видно по тому, как он подставлял лицо солнцу, дергал травинки и довольно жмурился, думая, что никто не смотрит. Весны в Амегакуре толком не было, как и лета. Просто наступал период, когда таял снег, смываемый дождями, пробивалась вялая зелень, становилось теплее, и вместо снега за шиворот спустя какое-то время тебе вновь капал дождь. Если бы не календарные листы, упорно напоминающие о сегодняшней дате, лето, как таковое, можно было и пропустить.

Конан цвела. Шла босиком, улыбалась, и глаза ее светились, не так, как горячее солнце на небе или фонари, включаемые поздним вечером, по-другому. Безумно ласково, тепло и нежно. От этой улыбки в горле комок почему-то вставал. В одной руке сандалии несла, а другой бережно цветов касалась, не срывала, гладила лепестки только. У самого Нагато впервые за долгое время не мерзли руки, было тепло и хорошо, да только футболка от пота неприятно к спине липла. Джирайя-сенсей попросил их одеться, как гражданских. "Там нет войны и про шиноби толком ничего не знают. Не стоит бередить лишний раз население" - вот и все объяснение. Нагато не поверил сначала, как так - нет войны, если город всего в двух днях ходьбы обычным шагом от Амегакуре? "Не бывает так" - сказал Яхико тогда и не стал ничего слушать, а Джирайя-сенсей - объяснять.

Нагато восхищался сенсеем; выбраться незамеченными в желудке жабы из страны, ставшей территорией для войны, - это надо уметь. Фестиваль должен был начаться завтра. А пока люди ходили, что-то украшали, ставили пестрые палатки, шутили и готовились к предстоящему веселью. Конан растерялась от такой оживленности после тишины озера, где они тренировались, и молчаливости их кривоватого дома. Яхико смотрел враждебно на всех, исподлобья, готовый стоять до последнего, у самого Нагато внутри было неспокойно, но не так, когда нужно выхватывать кунай и бить. Джирайя-сенсей посмеивался да подталкивал их в спины, чтобы не тормозили. В итоге они обошли несколько гостиниц, прежде чем нашли подходящую со свободными комнатами - приезжих в это время года было много. Успели только комнату осмотреть, пока Джирайя-сенсей жаловался:

- У вас девушки холодные, неживые словно. Зато здесь!..

Ушел, оставив им деньги, наказ никуда не влипать и ждать его к третьему дню - тогда и вернутся обратно, домой. Яхико покачал головой на его выходки, но не сказал и слова про то, что одних оставляет. Не зря же сенсей их уже второй год тренировал, придумывая такие ситуации, когда либо ты, либо тебя.

Из этого дня в голове отложилось немногое: Конан, окруженная кошками. Эти не боялись совсем, ластились, выгибали спины, широко зевая, устраивались на коленках, подставлялись под чужие ладони и доверительно урчали. Не то что у них. Те глаза выцарапать могли, почти как ниндзя-кошки, дикие. Конан не пошла тогда с ними, глазами только виновато посмотрела на животных, облепивших ее и так и осталась сидеть у крыльца гостиницы. Хозяин, бойкий мужчина, улыбался и кажется совсем не думал прогонять зверье. И их шатание по городу с Яхико почему-то запомнилось. Теплые улицы, мощеные булыжником, где они сидели. А больше ничего и не было.

Следующим днем поднялись поздно, когда солнце уже высоко стояло в небе, а на лице шумели и галдели люди. За ночь город преобразился не сильно, но в воздухе летало что-то такое легкое-легкое, почти пьянящее, голова немного кружилась, и все тело ощущалось словно воздухом наполненное, как от нескольких чарок саке. Это настораживало. Но мысль о том, что распыляли здесь что-то нехорошее, казалось глупой. Зачем это городу, у которого и армии-то своей нет, не то что массовых опиумов?

По узким улочкам ходили теперь втроем. Сначала искали уединенные места, где не было такой толкотни и оживленности, поближе к мостовым держались, где совсем уж дети только и бегали друг за другом, звонко смеясь. Так бы и встретили этот фестиваль в честь непонятно чего, сидя у воды да кидая камни в тонкую речушку, разглядывали бы круги на воде, слушали бы кваканье жаб и отдаленный галдеж, если бы не Конан. Она подхватила их под руки и повела обратно, при этом каждым словом словно припечатывала:

- Джирайя-сенсей специально нас сюда к празднику вытащил, а вы у воды сидите и молчите.

Почти стыдно стало. Первым опомнился Яхико, сориентировался и повел их прямо к центру, где кипела жизнь, бурлил смех, взрослые обмахивались цветастыми веерами, а дети жались друг к дружке, разинув рты, смотрели на акробатов и фокусников. Они втроем постепенно втянулись, приобщились к толпе. Любопытно заглядывали в разношерстные палатки, понаставленные то тут, то там. А потом вагаси накупили: ан-пан, данго, имагаваяки, кинкато и дайфуку с клубникой. Еще что-то покупали, только Нагато этим и ограничился - слишком сладко. От этой приторной сладости зубы сводило да губы липкими становились. Неудобно. Нагато украдкой губы вытирал и на Конан смотрел. Конан - красавица, с бумажным цветком в волосах и живыми глазами. Ей вслед оглядывались, а теперь и вовсе пытались приударить, неуклюже, чисто по-мальчишески. Потом только заметил хмурого Яхико, вот-вот готового идти и если не бить морды, то точно разбираться. В последний момент успел руку на плечо положить. Слишком сладко.

- Не надо.

И это "не надо", сказанное тихо, прозвучало как просьба, а не как хлесткий приказ. Яхико щерился и огрызался всегда на любую попытку командовать им, а сейчас и правда остановился, посмотрел неуверенно. И это "не надо" вмещало в себя "она справится". Конечно, справится. Потерю близких пережила, голод пережила, войну переживет, а с какими-то пацанами, не умевшими оружие даже держать, не справится? Яхико фыркнул, словно мысли чужие подсмотрел, но плечо под ладонью расслабилось.

Бродили по городу медленно, до самого вечера, пока не начали зажигать подвешенные фонарики. Хороший день был. Конан улыбалась все время, а Яхико играл с мелюзгой, спорил со взрослыми и улыбался широко, неловко на макушке взъерошивая рыжие пряди. "Он ведь подходит этому месту. Влитой словно. Самый обычный. И не скажешь, что через войну проходит" - эта мысль душила с самого начала.

Спать легли поздно, долго еще шептались, ворочаясь в футонах, обсуждали прошедший день. Нагато себя радостным чувствовал, счастливым, и весь день сегодняшний таким был - ярким, переливчатым, блестящим. Такой только и надо вспоминать, когда либо ты, либо тебя.

Утро пришло неожиданно. Нагато проснулся от тревожного ощущения. Еще глаза не успел толком открыть, напрягся весь, готовый к рывку, подскочил и лбом столкнулся с Яхико. Оба тихо ойкнули от неожиданности и замерли. Приятная сонная нега сразу же спала, лоб немного болел, но эта боль была пустяковая, на такую даже внимания не стоит обращать, а челка лезла в глаза. Нагато молчал. Надо было спросить "Что ты тут делаешь?" или "Чего не спишь в такую рань?", черт возьми, надо было хоть что-то спросить, хоть самую банальную и идиотскую глупость. Готов был уже ляпнуть что-нибудь, лишь бы разбить эту смущающую тишину, как Яхико ладонь прижал к чужим губам, зашипел, призывая к тишине и головой указывая на спящую Конан - та спала чутко, от любого лишнего звука могла проснуться.

Собирались в тишине, точнее, собирался Нагато, а сам Яхико от нетерпения чуть ли не подпрыгивал. Видеть его таким - взволнованным, дерганным, готовым куда-то сорваться - было непривычно. На улицу выскочили быстро, тихо и аккуратно, ничего не задев, и под ногами половицы предательски не скрипели. Яхико сбивчиво что-то шептал, хотя здесь уже можно было говорить в полный голос, потом резко остановился, проглатывая целое предложение, покачал головой и схватил Нагато за руку, потащил куда-то. Утром было немного холодно, но горячая ладонь Яхико не давала этого толком прочувствовать. Не шли даже, бежали, бежали, словно могли опоздать на что-то очень и очень важное. Руку Яхико выпустил, только когда дома поредели и совсем уж перестали встречаться. Нагато ничего не понимал, только знал, что они где-то уже за пределами города.

Когда Яхико перемахнул через высокий забор с надписью "ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ", Нагато начал волноваться, но вдохнул, выдохнул и полез за другом. Если будит ранним утром, скрытничает, тащит к самой окраине, а потом врывается на чужую территорию - это что-то важное.

Уже стоя на земле, Нагато понял, как ошибался. Яхико притащил его к подсолнухам.(И как только нашел?)Их тут целая прорва была. Цветущие, повернутые головками к солнцу они ослепляли своей желтизной. В воздухе висел тяжелый запах то ли масла какого, то ли нектара - не разобрать. Яхико улыбался широко, совсем как вчера, на празднике, и в глазах его можно было прочитать довольное "впечатлен?" или "знаю ведь, что нравится".

Нагато собирался стойко молчать и не говорить ни слова этому оболтусу. Вон как сияет, словно монета начищенная. А потом заметил веснушки и пропал. Как ведь бывает, живешь относительно неплохо, а потом какая-то мелочь не вписывается в твой тесный и привычный мир. Вот так и получилось с этими чертовыми веснушками. Яхико рыжий, загорелый, с голубыми глазами и грубыми ладонями, с морщинкой между бровей и жутко упрямый. С веснушками. На щеках и на носу было больше всего, даже на лбу появились.

- Эй, ты чего? У меня на лице что-то, да? - И замер, резко закрывая щеки ладонями. Нагато растерялся даже. Не подумал, что Яхико может стесняться, да и было бы чего. Это же просто пятна. Постоял немного, прислушиваясь к себе, успокаиваясь, вдохнул, выдохнул, подошел и чужие ладони от лица отвел. Два года уже вместе, под одной крышей спят, за одним столом едят и защищают друг друга, а про эти глупые веснушки не знал и даже не замечал.

- У мамы тоже были, - Нагато запнулся сначала, воспоминания жги душу и камнем падали с языка, - а она смеялась только, не прятала их, говорила, что весной уж совсем высыпают, ходит, словно огнем или солнцем целованная. Я все посчитать хотел... - Закончить мысль не получалось, слова никогда не были сильной стороной Нагато, а сейчас и вовсе невмоготу стало. Как объяснить, что не успел? Столько всего еще не успел сделать. Война всегда приходит неожиданно. Ты думаешь, что она где-то там, далеко, а нет, уже не просто у твоего порога стоит, в затылок дышит. Руки не дрожали, слезы не шли, глаза совсем сухими были, а на душе - не просто тяжело, грудь словно свело, вдоха маленького не сделать даже.

Яхико смотрел внимательно-внимательно, то ли в душу заглядывал, то ли мысли опять чужие подсматривал, но плечами пожал и выдал:

- Ну так мои посчитай. - Как будто так и надо. А потом подумал, глазами смущенно и немного зло сверкнул и добавил. - И не смущаюсь я. Просто ты... Да, это все ты!

Казалось, что сейчас ему дыхание новое подарили, тиски на груди разорвали и в руки вручили что-то совершенно бесценное. И правда, не зря Яхико его будил, важное что-то сделал, только не совсем то, на что рассчитывал.

В тот момент Нагато пообещал себе, что каждую весну вот так будет, не обязательно с подсолнухами, но с веснушками - непременно. И так до самой старости. А войну... Войну они переживут и не просто из своего дома выгонят, из страны - метелкой, какая стоит у них на самом чердаке.

И Нагато начал считать.

---

если я скажу, что это планировалось, как драббл на 200-300 слов, мне вообще кто-нибудь поверит?..
потому что садилась я, толком не зная, как описать и не спалиться, что я дрочу на веснушки заставить персонажей взаимодействовать друг с другом, а когда заканчивала — утирала слезы, ныла, размазывала сопли по лицу и жаловалась кактусу о том, что этот пейринг когда-нибудь разобьет меня. не в первый раз беру персонажей, у которых заканчивается все плохо, точнее, я постоянно таких беру, а вот плакала во время написания — впервые. оставалось буквально одно предложение, а меня словно что-то держало за горло. я так не хотела заканчивать это мини. так не хотела отпускать этих все еще счастливых Яхико и Нагато. а потом на меня накатила целая волна боли. вспомнила, как все закончится и разрыдалась нахуй.
люблю этот осколок. вот просто до дрожи.

седьмой осколок.

Про веснушки Яхико Нагато узнал случайно, и если бы не ты вылазка в чужой город без войны и с цветущими подсолнухами - ни за что бы не догадался.

Впервые выбраться из промозглой и сырой Амегакуре куда-то, где нет постоянных дождей, тумана, стелющегося под ноги, и мокрой земли, чавкающей под подошвами, было здорово. Солнце приветливо им светило сквозь сочную зеленую листву, на небе ни облачка, а тишина была спокойной и совсем не звенела от напряжения, когда не ждешь, что из-за ближайших кустов кто-то выпрыгнет.

Джирайя-сенсей бодро шагал впереди, что-то напевал и кажется, совсем не думал об опасности. И правда, про какую опасность может идти речь, если в городе тебя поджидает фестиваль(в честь чего Нагато не помнил), бесплатная выпивка и горячие женщины. Яхико бурчал, плетясь сзади, и в этом бормотании можно было разобрать что-то, перемежаемое недовольным "извращенец". Впрочем, делал он это из чистой вредности и нежелания признавать - ему нравится. Это было видно по тому, как он подставлял лицо солнцу, дергал травинки и довольно жмурился, думая, что никто не смотрит. Весны в Амегакуре толком не было, как и лета. Просто наступал период, когда таял снег, смываемый дождями, пробивалась вялая зелень, становилось теплее, и вместо снега за шиворот спустя какое-то время тебе вновь капал дождь. Если бы не календарные листы, упорно напоминающие о сегодняшней дате, лето, как таковое, можно было и пропустить.

Конан цвела. Шла босиком, улыбалась, и глаза ее светились, не так, как горячее солнце на небе или фонари, включаемые поздним вечером, по-другому. Безумно ласково, тепло и нежно. От этой улыбки в горле комок почему-то вставал. В одной руке сандалии несла, а другой бережно цветов касалась, не срывала, гладила лепестки только. У самого Нагато впервые за долгое время не мерзли руки, было тепло и хорошо, да только футболка от пота неприятно к спине липла. Джирайя-сенсей попросил их одеться, как гражданских. "Там нет войны и про шиноби толком ничего не знают. Не стоит бередить лишний раз население" - вот и все объяснение. Нагато не поверил сначала, как так - нет войны, если город всего в двух днях ходьбы обычным шагом от Амегакуре? "Не бывает так" - сказал Яхико тогда и не стал ничего слушать, а Джирайя-сенсей - объяснять.

Нагато восхищался сенсеем; выбраться незамеченными в желудке жабы из страны, ставшей территорией для войны, - это надо уметь. Фестиваль должен был начаться завтра. А пока люди ходили, что-то украшали, ставили пестрые палатки, шутили и готовились к предстоящему веселью. Конан растерялась от такой оживленности после тишины озера, где они тренировались, и молчаливости их кривоватого дома. Яхико смотрел враждебно на всех, исподлобья, готовый стоять до последнего, у самого Нагато внутри было неспокойно, но не так, когда нужно выхватывать кунай и бить. Джирайя-сенсей посмеивался да подталкивал их в спины, чтобы не тормозили. В итоге они обошли несколько гостиниц, прежде чем нашли подходящую со свободными комнатами - приезжих в это время года было много. Успели только комнату осмотреть, пока Джирайя-сенсей жаловался:

- У вас девушки холодные, неживые словно. Зато здесь!..

Ушел, оставив им деньги, наказ никуда не влипать и ждать его к третьему дню - тогда и вернутся обратно, домой. Яхико покачал головой на его выходки, но не сказал и слова про то, что одних оставляет. Не зря же сенсей их уже второй год тренировал, придумывая такие ситуации, когда либо ты, либо тебя.

Из этого дня в голове отложилось немногое: Конан, окруженная кошками. Эти не боялись совсем, ластились, выгибали спины, широко зевая, устраивались на коленках, подставлялись под чужие ладони и доверительно урчали. Не то что у них. Те глаза выцарапать могли, почти как ниндзя-кошки, дикие. Конан не пошла тогда с ними, глазами только виновато посмотрела на животных, облепивших ее и так и осталась сидеть у крыльца гостиницы. Хозяин, бойкий мужчина, улыбался и кажется совсем не думал прогонять зверье. И их шатание по городу с Яхико почему-то запомнилось. Теплые улицы, мощеные булыжником, где они сидели. А больше ничего и не было.

Следующим днем поднялись поздно, когда солнце уже высоко стояло в небе, а на лице шумели и галдели люди. За ночь город преобразился не сильно, но в воздухе летало что-то такое легкое-легкое, почти пьянящее, голова немного кружилась, и все тело ощущалось словно воздухом наполненное, как от нескольких чарок саке. Это настораживало. Но мысль о том, что распыляли здесь что-то нехорошее, казалось глупой. Зачем это городу, у которого и армии-то своей нет, не то что массовых опиумов?

По узким улочкам ходили теперь втроем. Сначала искали уединенные места, где не было такой толкотни и оживленности, поближе к мостовым держались, где совсем уж дети только и бегали друг за другом, звонко смеясь. Так бы и встретили этот фестиваль в честь непонятно чего, сидя у воды да кидая камни в тонкую речушку, разглядывали бы круги на воде, слушали бы кваканье жаб и отдаленный галдеж, если бы не Конан. Она подхватила их под руки и повела обратно, при этом каждым словом словно припечатывала:

- Джирайя-сенсей специально нас сюда к празднику вытащил, а вы у воды сидите и молчите.

Почти стыдно стало. Первым опомнился Яхико, сориентировался и повел их прямо к центру, где кипела жизнь, бурлил смех, взрослые обмахивались цветастыми веерами, а дети жались друг к дружке, разинув рты, смотрели на акробатов и фокусников. Они втроем постепенно втянулись, приобщились к толпе. Любопытно заглядывали в разношерстные палатки, понаставленные то тут, то там. А потом вагаси накупили: ан-пан, данго, имагаваяки, кинкато и дайфуку с клубникой. Еще что-то покупали, только Нагато этим и ограничился - слишком сладко. От этой приторной сладости зубы сводило да губы липкими становились. Неудобно. Нагато украдкой губы вытирал и на Конан смотрел. Конан - красавица, с бумажным цветком в волосах и живыми глазами. Ей вслед оглядывались, а теперь и вовсе пытались приударить, неуклюже, чисто по-мальчишески. Потом только заметил хмурого Яхико, вот-вот готового идти и если не бить морды, то точно разбираться. В последний момент успел руку на плечо положить. Слишком сладко.

- Не надо.

И это "не надо", сказанное тихо, прозвучало как просьба, а не как хлесткий приказ. Яхико щерился и огрызался всегда на любую попытку командовать им, а сейчас и правда остановился, посмотрел неуверенно. И это "не надо" вмещало в себя "она справится". Конечно, справится. Потерю близких пережила, голод пережила, войну переживет, а с какими-то пацанами, не умевшими оружие даже держать, не справится? Яхико фыркнул, словно мысли чужие подсмотрел, но плечо под ладонью расслабилось.

Бродили по городу медленно, до самого вечера, пока не начали зажигать подвешенные фонарики. Хороший день был. Конан улыбалась все время, а Яхико играл с мелюзгой, спорил со взрослыми и улыбался широко, неловко на макушке взъерошивая рыжие пряди. "Он ведь подходит этому месту. Влитой словно. Самый обычный. И не скажешь, что через войну проходит" - эта мысль душила с самого начала.

Спать легли поздно, долго еще шептались, ворочаясь в футонах, обсуждали прошедший день. Нагато себя радостным чувствовал, счастливым, и весь день сегодняшний таким был - ярким, переливчатым, блестящим. Такой только и надо вспоминать, когда либо ты, либо тебя.

Утро пришло неожиданно. Нагато проснулся от тревожного ощущения. Еще глаза не успел толком открыть, напрягся весь, готовый к рывку, подскочил и лбом столкнулся с Яхико. Оба тихо ойкнули от неожиданности и замерли. Приятная сонная нега сразу же спала, лоб немного болел, но эта боль была пустяковая, на такую даже внимания не стоит обращать, а челка лезла в глаза. Нагато молчал. Надо было спросить "Что ты тут делаешь?" или "Чего не спишь в такую рань?", черт возьми, надо было хоть что-то спросить, хоть самую банальную и идиотскую глупость. Готов был уже ляпнуть что-нибудь, лишь бы разбить эту смущающую тишину, как Яхико ладонь прижал к чужим губам, зашипел, призывая к тишине и головой указывая на спящую Конан - та спала чутко, от любого лишнего звука могла проснуться.

Собирались в тишине, точнее, собирался Нагато, а сам Яхико от нетерпения чуть ли не подпрыгивал. Видеть его таким - взволнованным, дерганным, готовым куда-то сорваться - было непривычно. На улицу выскочили быстро, тихо и аккуратно, ничего не задев, и под ногами половицы предательски не скрипели. Яхико сбивчиво что-то шептал, хотя здесь уже можно было говорить в полный голос, потом резко остановился, проглатывая целое предложение, покачал головой и схватил Нагато за руку, потащил куда-то. Утром было немного холодно, но горячая ладонь Яхико не давала этого толком прочувствовать. Не шли даже, бежали, бежали, словно могли опоздать на что-то очень и очень важное. Руку Яхико выпустил, только когда дома поредели и совсем уж перестали встречаться. Нагато ничего не понимал, только знал, что они где-то уже за пределами города.

Когда Яхико перемахнул через высокий забор с надписью "ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ", Нагато начал волноваться, но вдохнул, выдохнул и полез за другом. Если будит ранним утром, скрытничает, тащит к самой окраине, а потом врывается на чужую территорию - это что-то важное.

Уже стоя на земле, Нагато понял, как ошибался. Яхико притащил его к подсолнухам.(И как только нашел?)Их тут целая прорва была. Цветущие, повернутые головками к солнцу они ослепляли своей желтизной. В воздухе висел тяжелый запах то ли масла какого, то ли нектара - не разобрать. Яхико улыбался широко, совсем как вчера, на празднике, и в глазах его можно было прочитать довольное "впечатлен?" или "знаю ведь, что нравится".

Нагато собирался стойко молчать и не говорить ни слова этому оболтусу. Вон как сияет, словно монета начищенная. А потом заметил веснушки и пропал. Как ведь бывает, живешь относительно неплохо, а потом какая-то мелочь не вписывается в твой тесный и привычный мир. Вот так и получилось с этими чертовыми веснушками. Яхико рыжий, загорелый, с голубыми глазами и грубыми ладонями, с морщинкой между бровей и жутко упрямый. С веснушками. На щеках и на носу было больше всего, даже на лбу появились.

- Эй, ты чего? У меня на лице что-то, да? - И замер, резко закрывая щеки ладонями. Нагато растерялся даже. Не подумал, что Яхико может стесняться, да и было бы чего. Это же просто пятна. Постоял немного, прислушиваясь к себе, успокаиваясь, вдохнул, выдохнул, подошел и чужие ладони от лица отвел. Два года уже вместе, под одной крышей спят, за одним столом едят и защищают друг друга, а про эти глупые веснушки не знал и даже не замечал.

- У мамы тоже были, - Нагато запнулся сначала, воспоминания жги душу и камнем падали с языка, - а она смеялась только, не прятала их, говорила, что весной уж совсем высыпают, ходит, словно огнем или солнцем целованная. Я все посчитать хотел... - Закончить мысль не получалось, слова никогда не были сильной стороной Нагато, а сейчас и вовсе невмоготу стало. Как объяснить, что не успел? Столько всего еще не успел сделать. Война всегда приходит неожиданно. Ты думаешь, что она где-то там, далеко, а нет, уже не просто у твоего порога стоит, в затылок дышит. Руки не дрожали, слезы не шли, глаза совсем сухими были, а на душе - не просто тяжело, грудь словно свело, вдоха маленького не сделать даже.

Яхико смотрел внимательно-внимательно, то ли в душу заглядывал, то ли мысли опять чужие подсматривал, но плечами пожал и выдал:

- Ну так мои посчитай. - Как будто так и надо. А потом подумал, глазами смущенно и немного зло сверкнул и добавил. - И не смущаюсь я. Просто ты... Да, это все ты!

Казалось, что сейчас ему дыхание новое подарили, тиски на груди разорвали и в руки вручили что-то совершенно бесценное. И правда, не зря Яхико его будил, важное что-то сделал, только не совсем то, на что рассчитывал.

В тот момент Нагато пообещал себе, что каждую весну вот так будет, не обязательно с подсолнухами, но с веснушками - непременно. И так до самой старости. А войну... Войну они переживут и не просто из своего дома выгонят, из страны - метелкой, какая стоит у них на самом чердаке.

И Нагато начал считать.

---

211.

три серии подряд шел бой Данзо с Саске.
я чуть ли не зевала и хотела пропустить, но нет упорно смотрела до конца. потому что знала — в конце меня ждет что-то очень и очень хорошее.
вообще, давно заметила, что битвы с Учихами, которые даже не впечатлили меня, а просто понравились, можно пересчитать по пальцам одной руки.
вот так и здесь.
пафос. кровь. пафос. СУКА НЕ ТРОНЬ КАРИН. Саске — мудила. кровь.
а потом пошел флэшбек Данзо, и меня распидорасило к хуям.
он мне всегда нравился. то есть да, своими методами отталкивал, вызывал отторжение, но я всегда понимала, что вот этот персонаж мне нравится.
Данзо все делал для Конохи и даже больше.
а потом пошел флэшбек Данзо, и меня распидорасило к хуям. (2)
он такой...человечный. страх, злость, неверие, зависть и восхищение — сугубо человеческие эмоции. да, не самые лучшие, но исключительно правильные персонажи всегда вызывали во мне искреннее недоумение. слава богу, в Наруто таких нет. все-таки мир шиноби к этому не предрасполагает. он хотел спасти свой отряд, и даже испугавшись, готов был вцепиться в глотку Хирузену, лишь бы самому отправиться на верную погибель. хотя Хирузен привел вполне весомый довод: он сильнее, шансов у него больше. и эти их отношения, раскрытые всего в нескольких минутах просто распотрошили меня, потоптались и убили. под конец серии я вообще выла, кусая подушку, и отчаянно желая чтобы он выжил.
и для большей моральной подавленности полезла читать главу.
поорала с опечаток переводчиков: "щиноби, щинобе, Хогаке", звучит ведь, а?
но потом я уже орала от боли.
кстати, догадайтесь, что меня вернуло в фандом?
может быть, охуительные отношения между двумя долбоящерами, которые кратко можно охарактеризовать как: "Нааарутооо...Саскееее!"
история Нагато, Яхико и Конан?
а может быть Джирайя?
или же Минато и Кушина, просто вспоминая которых мне становится очень и очнеь больно?
ну или Хаширама и Мадара, при упоминании которых меня трясет?
НЕТ.
в фандом меня вернула эта чертова страничка, которую какой-то очень жестокий человек скинул в комментарии.

я только увидела ее и поняла: " — Хазард, ты пропала".
потому что если до этого у меня и были какие-то сомнения по поводу того, начинать ли пересматривать аниме или нет, то после нее у меня не осталось ничего.
а сейчас будет очень и очень странная штука.
ни для кого не секрет, что за Наруто я взялась во второй раз. и так вот. я совершенно не помнила истории Данзо. вот совсем. я еще долгое время плевалась, что его характер как-то вообще не раскрыли. и сейчас у меня вопрос к самой себе. КАК я могла пропустить ТАКОЕ? я ведь помню, что будет в следующей серии. и я ведь чуть дальше посмотрела в первый раз. так почему я не помню ЭТОГО?
ответ напрашивается только один. будучи мелкой, я не могла оценить всю прелесть этих взаимоотношений и просто выкинула этот наиохуительнейший флэшбек, от которого меня до сих пор трясет почти. какой я была идиоткой, блять.
ИМХО.
раскрытие Данзо, как персонажа, в аниме преподнесли в несколько раз лучше, чем в манге.
ну, и помимо Данзо/Хирузен, у меня появился еще один трепетно любимый пейринг. Тобирама/Кагами. даблфейспалм.
если разгуляться, там можно захреначить тааак много юста. и вообще очень хочу написать Кагами/Тобирама. односторонний. и именно со стороны Кагами.
и вообще, у пейринга-то есть ноги, есть, откуда растут корни. ну, кроме того, что они вместе один раз появились. отчетливо помню, что несмотря на всю свою ненависть к Учихам, Тобирама ценил, уважал и доверял Кагами. (!!!) Учихе (!!!), если кто забыл. так что все. ыыыыы, я вништо.
а еще я хотела настрочить огромную простыню любви, посвященную Тобираме, но поняла, что оставлю-ка я это до лучших времен.
и все же пару слов скажу.
Я ЕГО ОБОЖАЮ
момент, где он говорит, что в западне останется он, а не эти два придурка — чертовски хорош.
ради этого стоило начинать пересматривать.

ну и вот вам молодой Данзо, на которого я дрочу не могу налюбоваться.


а вот вам гифка, которая стала причиной моего отчаянного воя и желания выйти в окно.

@темы: отп, Naruto, аниме, плановое, я у мамы рукоблуд

---

добро пожаловать,  The Bad Wolf
что заставило остаться?
увидела у вас Номер шесть и пропала.

@темы: пч

---

я тут подумала, что неплохо бы начать контролировать свой поток хуйни слов.
главное теперь - не свалить в закат, громко гогоча с бутылкой Джэка, осознавая, какое ты дерьмо, если в день не можешь набрать даже пары сотен слов.

24 октября - 670 слов.
можешь съесть печеньку.

ОСТОРОЖНО, ПОД КАТОМ ОХУИТЕЛЬНЫЙ ГЕВАРА. У ЛЮДЕЙ С ТОНКОЙ ДУШЕВНОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ МОЖЕТ ОСТАТЬСЯ МОРАЛЬНАЯ ТРАВМА НА ВСЮ ЖИЗНЬ. НУ ИЛИ ПРОСТО ТРЕСНЕТ ЕБАЛЬНИК.

25 октября - 968.
возьми две печеньки.

Мэрил Стрип гордится мной.

26 октября - 730.

мы с Локи недоумеваем.

27 октября - 132 слова.

это был ОЧ сложный день. я бездельничала, как могла.

28 октября - 451 слово.

все еще хуевенько, но уже не так стыдно.

31 октября - 222 слова.
даже говорить ничего не буду по этому поводу.
я заебалась.

1 ноября - 944 слова.
сожри две печеньки.

после долго молчуна мне наконец-то развязало язык. мы со Стайлзом рады.

2 ноября - 940.

ничто не выразит мое состояние лучше, как эта гифка.

3 ноября - 934 слова.

и пусть все продолжается в этом же духе.

запись создана: 25.10.2015 в 01:10

@темы: маразм крепчал, днище, вечно пьяна, я у мамы рукоблуд

---

кто ныл весь вечер из-за этого?..
правильно, Хазард ныла.

@темы: отп, Кушина, Naruto, аниме, нет, я не плачу, просто бревно в глаз попало (с)

---

добро пожаловать,  Мистер Интриган
догадываюсь, что привело. а вот что заставило остаться, позвольте поинтересоваться?
увидела у вас пост, посвященный одному из любимейших сериалов.

я знала, что эта гифка рано или поздно мне пригодится!

@темы: пч